XXVIII.

Бумага писем мертвенно бела,
Но кажется дрожащей и живой,
Когда под нитью, снятою рукой,
Они колен касаются тепла.
Вот в этом - встречи просит он, как друг.
А это - день назначило весной
Руки коснуться - жест такой простой,
Но плакала я, вспомнив нежность рук.
А в этом - я люблю Вас, Дорогая;
Я села вздрогнув - будто гром с Небес
Гремел над прошлым. В этом - отвечаю,
Что Ваша, сердце быстро бьется здесь.
А в этом... Плата выйдет Вам дурная,
Посмей сказать я это наконец.
XXVIII. (дословный перевод)

Мои письма! вся мертвая бумага, беззвучная и белая!
И все же они кажутся живыми и трепещущими
Под моими дрожащими руками, что ослабляют нить
И позволяют им упасть мне на колени этим вечером.
В этом сказано, -- он желает увидеть меня
Однажды, как друга; это назначило день весной
Придти и коснуться моей руки... простая вещь
И тем не менее я плакала от этого! -- это... бумаги свет
Сказал, Дорогая, я люблю Вас; и я опустилась и вздрогнула,
Как если бы будущее Бога прогремело на моем прошлом.
В этом сказано, я Ваша -- и поэтому его чернила потускнели,
Лежа у меня на сердце, бьющемся слишком быстро.
И это... О любовь, ваши слова принесли дурную выгоду,
Если, то что сказано в этом, я осмелилась повторить наконец!
XXVIII.

My letters! all dead paper,... mute and white! -
And yet they seem alive and quivering
Against my tremulous hands, which loose the string
And let them drop down on my knee tonight.
This said,... he wished to have me in his sight
Once, as a friend: this fixed a day in spring
To come and touch my hand... a simple thing,
Yet I wept for it! - this,... the paper's light...
Said, Dear I love thee: and I sank and quailed
As if God's future thundered on my past:
This said, I am thine - and so its ink has paled
With lying at my heart that beat too fast:
And this... O Love, thy words have ill availed,
If, what this said, I dared repeat at last!